ОНИ и ОНА или Одиннадцать абзацев о любви.

[Марго]

Давненько за мной не водилось чего-нибудь относительно беспристрастно литературного - всё личное, всё о любви - о Ninett. Вот решила попробовать – здесь нет намёков и автобиографических посвящений, а так – лёгкий бред. Пожалуй, произведеньице вышло слишком утомительным и путанным, но я уже морально приготовилась к критике … Была слабая попытка создать разные образы…

«ОНИ и ОНА или Одиннадцать абзацев о любви.

Я вспомнила не всех. Хотя я, конечно, не Дон Жуан в юбке, но у меня их действительно было побольше, чем опишу. Это – первые, кто пришли в голову. Не знала, как расположить воспоминания о них. Тогда вспомнила имена – и – в алфавитном порядке. Каждая из них – Она. Отдельный абзац, отдельная память, отдельная любовь – искренняя и нежная. Настоящая. И я всегда думала, что все девушки, которых я любила, останутся в моей памяти независимо и нежно любимыми. Однако они слились у меня в «ОНИ». Это произошло, когда я встретила ЕЁ. И ОНА осталась одна, а каждая прошлая «она» объединилась с предыдущими в ОНИ. Но пока я их ещё помню, я опишу хотя бы некоторых из каждых – как «ЕЁ».

Смешно, я даже не помню всего её лица. Тонкие, летучие тёмно-русые волосы до плеч, пронзительный взгляд узких серых глаз, обрамлённых пушистыми – не густыми, а именно пушистыми – такими же серыми, даже пепельными ресницами. Губы – тёмно-красные, тонкие, изящные. Смуглая, худенькая. В её движениях царила неуходящая угловатость подростка. Она была моя самая неосуществимая любовь. И оттого, что нам не было дано и месяца счастья, мы любили друг друга со всей страстностью и ясностью наши две недели… Мы попрощались с ней, не плача и не печалясь. Она была сильная, и мы обе откровенно сказали друг другу, что нас ничего не ждёт, и хотя нас связывает гораздо большее, чем просто физическая близость, нам проще расстаться.

Она сначала не поняла меня и рассмеялась. Я наслаждалась её смехом. Она была единственная, кто оказалась опытнее меня. Её очень смуглая кожа – загорелая, золотящаяся, просто лучащаяся на солнце, её тело – такое насыщенное, плотное, с притягивающими к себе формами, разлохмачивающиеся волосы в коротком хвостике, живые светло-зелёные глаза… Когда мы начинали заниматься любовью, это длилось часами. С ней невозможно было устать, хотя именно она больше всего забирала и давала. Мне хотелось постоянно трогать её, касаться, прижиматься к ней, ощущать её. Я обожала её чуть вздёрнутый курносый нос… Такой же весёлый, задорный, как она сама… И такой же притягивающий к себе, как и всё её тело. Она была той, кого я не хотела терять, кого я сначала побоялась терять. Но когда настала пора прощаться, я оставила её и больше не звонила - как и она мне. Мы обе решили, что не стоит…

Она была замкнута и сначала не поверила моей любви. А когда поверила – отдалась мне с мрачной страстью в тёмных глазах, с сарказмом и иронией. Она укоряла меня – часто. Но после укора звучали слова любви – и прощения всех неудач. Часто вместо «д» в её речи проскакивал звук «дз», и я обожала этот звук… Чаще она смотрела на меня – как и на остальных – сердито. Но когда мы оставались вдвоём сердитость переходила в грусть, она шептала мне со взрослой усмешкой: «Ведь никто не полюбит меня кроме тебя. А тебя – никто, кроме меня». Я любила смотреть, как она танцует. Она не умела танцевать, считала себя слишком высокой и «долговязой», но она танцевала для меня, когда мы оставались вдвоём. Она, должно быть, давно приготовилась, что я брошу её, но не любила говорить об этом. Когда заговаривала я – отвечала проклятием жизни. Не своей – всей…

Она, должно быть, чуть картавила. Или это называется не картавить? Пожалуй, чуть жёстче и обрывистей звучало её «р», но это было столь мило. Она сердилась на свои отросшие волосы, которые лезли ей в глаза, и не понимала, как я люблю этот её жест – встряхивание головой, чтобы откинуть прядь со лба… Она могла бы быть красивой для всех, если бы видела и любила свою красоту, но она предпочитала считать себя гадким утёнком, и я не противилась этому: пусть, пусть никто не видит, какая она красивая, как прекрасны её глаза, соблазнителен ротик, пленительна фигура. Она не верила и мне, что я люблю её, и когда я шептала ей неразборчивые фразы в страсти, с усмешкой качала головой. Она отдавалась мне с блаженством обречённой, заранее решив, что не будет удерживать меня, когда я уйду, но ни с кем, кроме меня, не будет счастлива, и что она уже отреклась от мира, где нет меня. Она слишком любила самопожертвование.

Именно с ней я первый раз подумала привычную теперь фразу: это судьба. Она - невысокая, с удивительно мягкой, нежной, гладкой белой кожей, светло-русыми косичками – она обычно носила эти две косички – недлинные, тоненькие, беззащитные и милые; с тёплыми то ли карими то ли жёлто-пшеничными глазами, пушистыми-пушистыми ресницами. Невысокая, не хрупкая, но тоненькая. Лучше всего я помнила её красное с белой оторочкой платье… Оно совсем не шло ей, и оттого мне ещё больше хотелось раздеть её. И как удивительно она согласилась – с детским, но не шумным восторгом, любовью и ясностью в пронзительно-синих глазах. Она не считала нашу любовь грехом или тайной. Скорее, она считала её игрой – причём любимой, серьёзной и открытой игрой. Она была моим котёнком. Я не помню её голоса – я помню её дыхание. Лёгкое, с ароматом тёплой мягкой мяты. Когда она шептала мне на ушко свои новые предложения. И шептала не потому, что хотела скрыть – от кого-то, а лишь оттого, что хотела подарить их – мне одной.

Она была ужасно обидчива. Но ещё более она была ревнива. Любой взгляд, брошенный в сторону, на другую, заставлял её отворачиваться от меня, не разговаривать со мной. Она требовала от меня постоянной любви, но оскорбилась бы навсегда, если бы я дала понять, что она не вовремя или слишком часто напоминает мне о нашей любви. Мне нравилось её доверие и доверчивость – когда мы оставались одни. И на место агрессии маленького забитого в угол зверька приходила искренность. И она, внимательно вглядываясь в моё лицо своими карими глазами – странно, коричневый – тёплый цвет, но у неё они были холодны… - рассказывала мне всё, что когда-либо тревожило её душу. С ней я зачем-то шла на откровения – которые не позволяла себе ни с кем. Больше всего мне нравилась её миниатюрность – она была маленькая, с чёрными вьющимися, но удивительно лёгкими волосами, тонкими чертами лица. Я обожала просто обнимать её, укрывать, жалеть, а она, глупышка, не любила это: ей нужна была моя страсть, верность и покорность.

Она могла лепетать полную чушь, нести всякие глупости часами. Речь её была быстрой, гладкой и скользящей. Слова складывались во фразы, фразы – в предложения, а я не вникала в них. Было просто потрясающе смотреть на неё – излучающую мягкое уютное самодовольство… Она волновалась и обижалась, смеялась и плакала – все чувства лежали на поверхности, у неё ничего не было в глубине – она до сих пор была открыта людям. Я любила зарываться лицом в её пушистые рыжеватые кудри. Они были жестковаты, но от них всегда пахло летом и солнцем… Ещё я обожала кормить её – с ложечки, просто готовить еду и смотреть, как она есть. Больше всего я любила смотреть на неё. Она была – жизнь. Жизнь, которой для счастья нужна я, жизнь, которая могла бы жить и без меня, не зная меня, но готовая посвятить себя мне, если я того захочу. Она любила себя, как любила весь свет: начиная с гусениц и бабочек и кончая всеми народами мира. И готова была, легко и не мучаясь, не переживая и не осознавая своей жертвы, отдать всё это – за меня.

У неё был негромкий и высокий голос. Тонкий, но не пронзительный, а тихий. Она говорила логичные фразы, правильно образованные предложения. Больше всего она ценила учёбу, и считала себе идеалисткой. Она, одна из немногих, кого я любила, была действительно некрасива: плотненькая, с широкими бёдрами и почти без груди; с тёмно-русыми волосами, всегда неудачно подстриженными так, что её лицо казалось шире. Розовая кожа на её пальчиках – маленьких и пухленьких, как у ребёнка – о, как я любила ласкать губами и языком эти пальчики! – всегда была истёрта – она постоянно то шила, то стирала, то писала конспекты. Это делали все мои любовницы, но именно на её пальчиках кожа так быстро изнашивалась. Она никогда не задумывалась ни над своей, ни над моей любовью. Она обожала говорить мне свои признания и нежно, горячо обнимать меня.

Я могу вернуться к любой из НИХ, я могу найти любую из них – это не так уж сложно. И любая из них примет меня, простит мой уход. Не все одинаково, конечно. Некоторые сразу и с восторгом, некоторых придётся уговаривать и просить прощения, осыпать признаньями, ухаживаниями и ласками. Некоторым придётся разрушить семью. Но я не делаю этого. Не из жалости к ним, не из сочувствия к себе.

Я сижу в комнате одна и смотрю на ЕЁ фотографию – я не буду описывать ЕЁ внешность и ЕЁ голос – ОНА не такая как все, хотя, пожалуй, кто-то со стороны сказал бы, что в НЕЙ нет ничего особенного. Для меня ОНА – королева. И та, для которой я была – лишь одна из многих, одна из них...»

[~Viva~]

Вау,прочитала всё от начала до конца. А интересно было бы если бы люди по своему желанею описала бы "ИХ"

[Angel_of_life]

так... че-то с перерывами, но прочла...
серьезно - первый абзац (де ты рассказываешь в чем суть) я ваще не поняла! че-то много всего накручено!
а терь о самом... ээ... как это назвать?!
ваще интересно... ведь описать так людей, притом с любовью, нежностью... интересно, что ты так мягко описевала их "плохие" стороны (ну какие-то дефекты или еще чего). но как-то видно, что ты их не любила... немного не правильно - показала, что они все тя обожали, а ты играла...
есть пару повторений - не только слов (тут слова ясное дело повторяться будут), а именно отдельные черты... внешность у девушек... скорее всего ты их сравнивала с ней... (той которую любишь)
ну и конечно, в конце все свелось к любви к ней! это и не плохо... но чувствуется сравнения с ней... показываешь, что пускай какие те девушки не были хорошими, та которую любишь сейчас - единственная и не повторимая...

[Ninett]

Марго, как Вы мне и говорили

не ищу там никаких намёков и прообразов известных мне людей

а потому чисто с литературной точки зрения - мне понравилась сама идея, ее оригинальность - Вы знаете, что мне нравится всё необычное В целом и слог и содержание на мой взгляд на достаточном уровне, действительно интересное произведение

[Ninett]

Но как же я рада, что описываемые Вами особы и всё с ними связанное - только литература!

[Марго]

Призрак, спасибо за отзыв. Писать непонятную и ненужную глупую намудренность я умею, это точно. "Есть пара повторений" - хм, признаю, их значительно больше... И слов, и внешности. Но я ж не виновата, что они в чём-то похожи были ...
Ninett, Вы, как всегда, мне льстите. Оригинальность идеи? Обыкновенное "Дон жуанство" или что-то в том же духе... Сюжет вполне типичен: сначала всех влюбляла в себя, а потом сама также "попала"... Но всё равно... Вы же знаете, как я люблю Вашу лесть... особенно Вашу...

[Ninett]

Марго, ну какая лесть может быть в три часа утра
Пусть и идея "дон-жуанства", но зато очень часто такая актуальная Живешь себе тихо, влюбляешь в себя кого захочется... А потом - появляется Он ну или у кого-то Она и всё... абзац...

[Angel_of_life]

Марго, ты ж говорила, что это не автобиографический рассказ... как же девушки могут быть похожи?!

[Ninett]

Марго?!!!!!

[Angel_of_life]

Ninett, эээ... можно спросить к чему это? или это ваше личное?

[Ninett]

Призрак, спросить можно Я имела в виду - если бы хоть часть этого рассказа была автобиографична... Ну ты ж знаешь, какая я страшная и ужасная в гневе Так что для моего ангела гораздо лучше, чтобы все это произведение оставалось лишь литературой!
/я сегодня злобная кошка -рррр! С коготками!страшно?/

[Angel_of_life]

Ninett, т.е. ты хочешь, чтоб это не было правдой?! какая %)
злобная?! интересно чего? неа... не страшно... я летать умею %)

[Ninett]

Призрак, конечно! Если бы это было правдой... Помнишь, что я с Ришем сделала?! Вот то-то...
Бойся! Я страшная и ужасная!!! мяу-ррррр! И шипеть умею!!!

[Angel]

Марго, Красиво.
хех

[Марго]

Angel, спасибо...
Призрак, нуу... мнмям, как бы это объяснить... в мире не так уж много разновидностей цветов глаз и волос...
Ninett, киска, а в чём, собственно говоря, дело? Я столько раз слышала, что Вы "абсолютно не ревнивы"...

[Ninett]

Марго, безусловно - я не ревнива в том, что не касается котика... Это так... собственнические инстинкты

[Angel_of_life]

Марго, нет... я же не про глаза! а именно черты лица, где-то фигуры может... просто все как-то переплетается!